AS soon as Ben Gunn saw the colours he came to a halt, stopped me by the arm, and sat down. Now, said he, there's your friends, sure enough. Far more likely it's the mutineers, I answered. That! he cried. Why, in a place like this, where nobody puts in but gen'lemen of fortune, Silver would fly the Jolly Roger, you don't make no doubt of that. No, that's your friends. There's been blows too, and I reckon your friends has had the best of it; and here they are ashore in the old stockade, as was made years and years ago by Flint.

Как только Бен Ганн увидел британский флаг, он остановился, схватил меня за руку и сел. - Ну, - сказал он, - там твои друзья. Несомненно. - Вернее, что бунтовщики, - сказал я. - Никогда! - воскликнул он. - На этом острове, в этой пустыне, где никого не бывает, кроме джентльменов удачи, Сильвер поднял бы черное, пиратское знамя. Уж положись на меня. Я эти дела понимаю. Там твои друзья, это верно. Должно быть, была стычка и они победили. И теперь они на берегу, за старым частоколом. Это Флинт поставил частокол. Много лет назад.

Ah, he was the man to have a headpiece, was Flint! Barring rum, his match were never seen. He were afraid of none, not he; on'y Silver — Silver was that genteel. Well, said I, that may be so, and so be it; all the more reason that I should hurry on and join my friends. Nay, mate, returned Ben, not you. You're a good boy, or I'm mistook; but you're on'y a boy, all told. Now, Ben Gunn is fly. Rum wouldn't bring me there, where you're going — not rum wouldn't, till I see your born gen'leman and gets it on his word of honour.

Что за голова был этот Флинт! Только ром мог его сокрушить. Никого он не боялся, кроме Сильвера. А Сильвера он побаивался, надо правду сказать. - Ну что ж, - сказал я, - раз за частоколом свои, надо идти туда. - Постой, - возразил Бен. - Погоди. Ты, кажется, славный мальчишка, но все же ты только мальчишка. А Бен Ганн хитер. Бен Ганн не промах. Никакой выпивкой меня туда не заманишь... Я должен сам увидеть твоего прирожденного джентльмена, и пускай он даст мне свое честное слово.

And you won't forget my words; 'A precious sight (that's what you'll say), a precious sight more confidence' — and then nips him. And he pinched me the third time with the same air of cleverness. And when Ben Gunn is wanted, you know where to find him, Jim. Just wheer you found him today. And him that comes is to have a white thing in his hand, and he's to come alone. Oh! And you'll say this: 'Ben Gunn,' says you, 'has reasons of his own.' Well, said I, I believe I understand. You have something to propose, and you wish to see the squire or the doctor, and you're to be found where I found you.

А ты не забудь моих слов. Только - так и скажи ему, - только при личном знакомстве возможно доверие. И ущипни его за руку. И он третий раз ущипнул меня с самым многозначительным видом. - А когда Бен Ганн вам понадобится, ты знаешь, где найти его, Джим. Там, где ты нашел его сегодня. И тот, кто придет за ним, должен держать что-нибудь белое в руке, и пускай приходит один. Ты им так и скажи. У Бена Ганна, - скажи, - есть на то свои причины. - Хорошо, - сказал я. - Кажется, я вас понял. Вы хотите что-то предложить, и вам нужно повидаться со сквайром или с доктором. А увидеть вас можно там, где я вас нашел сегодня.

Is that all? And when? says you, he added. Why, from about noon observation to about six bells. Good, said I, and now may I go? You won't forget? he inquired anxiously. Precious sight, and reasons of his own, says you. Reasons of his own; that's the mainstay; as between man and man. Well, then — still holding me — I reckon you can go, Jim. And, Jim, if you was to see Silver, you wouldn't go for to sell Ben Gunn? Wild horses wouldn't draw it from you? No, says you. And if them pirates camp ashore, Jim, what would you say but there'd be widders in the morning?

Это все? - А почему ты не спрашиваешь, в какие часы меня можно застать? Я принимаю с полудня до шести склянок. - Хорошо, хорошо, - сказал я. - Теперь я могу идти? - А ты не забудешь? - спросил он тревожно. - Скажи ему, что только при личном знакомстве и что есть свои причины. Я поговорю с ним, как мужчина с мужчиной. А теперь можешь идти, Джим, - сказал он, по-прежнему крепко держа меня за руку. - Послушай, Джим, а если ты увидишь Сильвера, ты не предашь ему Бена Ганна? Даже если тебя привяжут к хвосту дикой лошади, не выдашь? А если пираты высадятся на берег, Джим, ты утром не передумаешь?..

Here he was interrupted by a loud report, and a cannonball came tearing through the trees and pitched in the sand not a hundred yards from where we two were talking. The next moment each of us had taken to his heels in a different direction. For a good hour to come frequent reports shook the island, and balls kept crashing through the woods. I moved from hiding-place to hiding-place, always pursued, or so it seemed to me, by these terrifying missiles. But towards the end of the bombardment, though still I durst not venture in the direction of the stockade, where the balls fell oftenest, I had begun, in a manner, to pluck up my heart again, and after a long detour to the east, crept down among the shore-side trees.

Грохот пушечного выстрела прервал его слова. Ядро пронеслось между деревьями и упало на песок в сотне ярдов от того места, где мы стояли и разговаривали. И мы оба бросились в разные стороны. В течение часа остров сотрясался от пальбы, и ядра носились по лесу, сокрушая все на пути. Я прятался то тут, то там, и всюду мне казалось, что ядра летят прямо в меня. Мало-помалу ко мне вернулось утраченное мужество. Однако я все еще не решался подойти к частоколу, возле которого ядра падали чаще всего. Двигаясь в обход к востоку, я добрался наконец до деревьев, росших у самого берега.