She stopped shyly at the railing and waited to get Judge Taylor's attention. She was in a fresh apron and she carried an envelope in her hand. Judge Taylor saw her and said, "It's Calpurnia, isn't it?" "Yes sir," she said. "Could I just pass this note to Mr. Finch, please sir? It hasn't got anything to do with — with the trial." Judge Taylor nodded and Atticus took the envelope from Calpurnia. He opened it, read its contents and said, "Judge, I — this note is from my sister.

Она застенчиво остановилась у барьера и ждала, пока её заметит судья Тейлор. На ней был свежий фартук, в руках - конверт. Наконец судья Тейлор увидел её и сказал: – Да это, кажется, Кэлпурния? – Я самая, сэр, - сказала она. - Пожалуйста, сэр, можно я передам записку мистеру Финчу? Она к этому… к этому делу не относится… Судья Тейлор кивнул, и Аттикус взял у Кэлпурнии письмо. Открыл его, прочёл и сказал: – Ваша честь, я… это от сёстры.

She says my children are missing, haven't turned up since noon... I... could you—" "I know where they are, Atticus." Mr. Underwood spoke up. "They're right up yonder in the colored balcony — been there since precisely one-eighteen P.M." Our father turned around and looked up. "Jem, come down from there," he called. Then he said something to the Judge we didn't hear. We climbed across Reverend Sykes and made our way to the staircase. Atticus and Calpurnia met us downstairs.

Она пишет, что пропали мои дети, их нет с двенадцати часов… я… разрешите… – Я знаю, где они, Аттикус, - перебил мистер Андервуд. - Вон они, на галерее для цветных… Они там ровно с восемнадцати минут второго. Отец обернулся и поглядел наверх. – Джим, - окликнул он, - иди вниз! Потом что-то сказал судье, но мы не услышали. Мы протиснулись мимо преподобного Сайкса и пошли к лестнице. Внизу нас ждали Аттикус и Кэлпурния.

Calpurnia looked peeved, but Atticus looked exhausted. Jem was jumping in excitement. "We've won, haven't we?" "I've no idea," said Atticus shortly. "You've been here all afternoon? Go home with Calpurnia and get your supper — and stay home." "Aw, Atticus, let us come back," pleaded Jem. "Please let us hear the verdict, please sir." "The jury might be out and back in a minute, we don't know—" but we could tell Atticus was relenting. "Well, you've heard it all, so you might as well hear the rest.

У Кэлпурнии лицо было сердитое, у Аттикуса измученное. – Мы выиграли, да? - Джим даже подпрыгивал от радости. – Не знаю, - коротко сказал Аттикус. - Вы всё время были здесь? Ступайте с Кэлпурнией, поужинайте и оставайтесь дома. – Ой, Аттикус, позволь нам вернуться! - взмолился Джим. - Пожалуйста, позволь нам послушать приговор. Ну, пожалуйста, сэр! – Неизвестно, когда это будет, присяжные могут вернуться в любую минуту. - Но мы уже чувствовали, что Аттикус немного смягчился. - Что ж, вы уже столько слышали, можете дослушать до конца.

Tell you what, you all can come back when you've eaten your supper — eat slowly, now, you won't miss anything important — and if the jury's still out, you can wait with us. But I expect it'll be over before you get back." "You think they'll acquit him that fast?" asked Jem. Atticus opened his mouth to answer, but shut it and left us. I prayed that Reverend Sykes would save our seats for us, but stopped praying when I remembered that people got up and left in droves when the jury was out — tonight, they'd overrun the drugstore, the O.K. Cafe and the hotel, that is, unless they had brought their suppers too.

Вот что, пойдите поужинайте и можете вернуться. Только ешьте не спеша, ничего важного вы не упустите, и, если присяжные ещё будут совещаться, вы дождётесь их вместе с нами. Но думаю, что всё кончится ещё до вашего возвращения. – Ты думаешь, его так быстро оправдают? - спросил Джим. Аттикус открыл было рот, но так ничего и не сказал, повернулся и ушёл. Я стала молить бога, чтобы преподобный Сайкс сберег наши места, да вспомнила, что, как только присяжные удаляются на совещание, публика валом валит из зала суда, и бросила молиться: сейчас все, наверно, толпятся в аптеке, в забегаловке, в гостинице - разве что они и ужин с собой прихватили.

Calpurnia marched us home: "—skin every one of you alive, the very idea, you children listenin' to all that! Mister Jem, don't you know better'n to take your little sister to that trial? Miss Alexandra'll absolutely have a stroke of paralysis when she finds out! Ain't fittin' for children to hear...." The streetlights were on, and we glimpsed Calpurnia's indignant profile as we passed beneath them. "Mister Jem, I thought you was gettin' some kinda head on your shoulders — the very idea, she's your little sister!

Кэлпурния повела нас домой. – …всех вас надо выдрать как следует. Слыханное ли дело, детям - и такое слушать! Мистер Джим, как же это вы додумались, маленькую сестрёнку на такой процесс повели? Мисс Александра как узнает, её прямо удар хватит. Да разве годится детям такое слушать?… На улицах уже горели фонари, и фонарь за фонарём освещал разгневанный профиль Кэлпурнии. – Я-то думала, у вас какая-никакая голова на плечах, мистер Джим. Слыханное ли дело, потащить туда сестрёнку!

The very idea, sir! You oughta be perfectly ashamed of yourself — ain't you got any sense at all?" I was exhilarated. So many things had happened so fast I felt it would take years to sort them out, and now here was Calpurnia giving her precious Jem down the country — what new marvels would the evening bring? Jem was chuckling. "Don't you want to hear about it, Cal?" "Hush your mouth, sir! When you oughta be hangin' your head in shame you go along laughin'—" Calpurnia revived a series of rusty threats that moved Jem to little remorse, and she sailed up the front steps with her classic,

Слыханное ли дело, сэр! И вам не совестно, неужто у вас совсем никакого соображения нету? Я ликовала. Столько всего случилось за один день, сразу и не разберёшься, а теперь вот Кэлпурния даёт жару своему драгоценному Джиму - какие ещё чудеса нас ждут сегодня? Джим только хихикал. – Кэл, а тебе самой разве не интересно, что там было? – Придержите язык, сэр! Вам бы от стыда глаз не подымать, а у вас всё хиханьки да хаханьки… - Кэлпурния снова обрушилась на Джима, грозила ему самыми страшными карами, но он и ухом не повёл.