ODD, ODD, odd, was Lenina's verdict on Bernard Marx. So odd, indeed, that in the course of the succeeding weeks she had wondered more than once whether she shouldn't change her mind about the New Mexico holiday, and go instead to the North Pole with Benito Hoover. The trouble was that she knew the North Pole, had been there with George Edzel only last summer, and what was more, found it pretty grim. Nothing to do, and the hotel too hopelessly old-fashioned-no television laid on in the bedrooms, no scent organ, only the most putrid synthetic music, and not more than twenty-five Escalator-Squash Courts for over two hundred guests.

Чудной, чудной, чудной — такое сложилось у Ленайны мнение о Бернарде. Чудной настолько, что в последовавшие затем недели она не раз подумывала, а не отменить ли поездку в Нью-Мексико и не слетать ли взамен с Бенито Гувером на Северный полюс. Но только была она уже на полюсе — недавно, прошлым летом, с Джорджем Эдзелом — и безотрадно оказалось там. Заняться нечем, отель до жути устарелый — спальни без телевизоров, и запахового органа нет, а только самая наидряннейшая синмузыка и всего-навсего двадцать пять эскалаторных кортов на двести с лишним отдыхающих.

No, decidedly she couldn't face the North Pole again. Added to which, she had only been to America once before. And even then, how inadequately! A cheap week-end in New York-had it been with Jean-Jacques Habibullah or Bokanovsky Jones? She couldn't remember. Anyhow, it was of absolutely no importance. The prospect of flying West again, and for a whole week, was very inviting. Moreover, for at least three days of that week they would be in the Savage Reservation. Not more than half a dozen people in the whole Centre had ever been inside a Savage Reservation.

Нет, снова на полюс — брр! Притом она разочек только летала в Америку. И то на два лишь дня, на уикенд. Дешевая экскурсия в Нью-Йорк с Жаном Жаком Хабибуллой — или с Бокановским Джонсом? Забыла уже. Да и какая разница? А полететь туда теперь на целую неделю — так заманчиво! Да к тому же из этой недели три дня, если не больше, провести в индейской резервации! Во всем их Центре лишь человек пять-шесть побывали в диких заповедниках.

As an Alpha-Plus psychologist, Bernard was one of the few men she knew entitled to a permit. For Lenina, the opportunity was unique. And yet, so unique also was Bernard's oddness that she had hesitated to take it, had actually thought of risking the Pole again with funny old Benito. At least Benito was normal. Whereas Bernard ... "Alcohol in his blood-surrogate," was Fanny's explanation of every eccentricity. But Henry, with whom, one evening when they were in bed together, Lenina had rather anxiously discussed her new lover, Henry had compared poor Bernard to a rhinoceros.

А Бернард как психолог-высшекастовик имеет право на пропуск к дикарям — среди ее знакомых чуть ли не единственный с таким правом. Так что случай — из ряда вон. Но и странности у Бернарда настолько из ряда вон, что Ленайна всерьез колебалась: не пренебречь ли этой редкостной возможностью и не махнуть ли все-таки на полюс с волосатеньким Бенито? По крайней мере, Бенито нормален. А вот Бернард… Для Фанни-то все его чудаковатости объяснялись одним — добавкой спирта в кровезаменитель. Но Генри, с которым Ленайна как-то вечером в постели озабоченно стала обсуждать своего нового партнера, — Генри сравнил бедняжку Бернарда с носорогом.

"You can't teach a rhinoceros tricks," he had explained in his brief and vigorous style. "Some men are almost rhinoceroses; they don't respond properly to conditioning. Poor Devils! Bernard's one of them. Luckily for him, he's pretty good at his job. Otherwise the Director would never have kept him. However," he added consolingly, "I think he's pretty harmless." Pretty harmless, perhaps; but also pretty disquieting. That mania, to start with, for doing things in private. Which meant, in practice, not doing anything at all. For what was there that one could do in private. (Apart, of course, from going to bed: but one couldn't do that all the time.) Yes, what was there?

— Носорога не выдрессируешь, — пояснил Генри в своей лаконично-энергичной манере.  — Бывают и среди людей почти что носороги; формировке поддаются весьма туго. Бернард из таких горемык. Счастье его, что он работник неплохой. Иначе Директор давно бы с ним распростился. А впрочем, — прибавил Генри в утешение, — он, по-моему, вреда не причинит. Вреда-то, может, и не причинит; но беспокойство очень даже причиняет. Взять хотя бы эту его манию уединяться, удаляться от общества. Ну чем можно заняться, уединясь вдвоем? (Не считая секса, разумеется, но невозможно же заниматься все время только этим). Ну, правда, чем заняться, уйдя от общества?

Precious little. The first afternoon they went out together was particularly fine. Lenina had suggested a swim at Toquay Country Club followed by dinner at the Oxford Union. But Bernard thought there would be too much of a crowd. Then what about a round of Electro-magnetic Golf at St. Andrew's? But again, no: Bernard considered that Electro-magnetic Golf was a waste of time. "Then what's time for?" asked Lenina in some astonishment. Apparently, for going walks in the Lake District; for that was what he now proposed.

Да практически нечем. День, который они впервые проводили вместе, выдался особенно хороший. Ленайна предложила поплавать, покупаться в Торкийском пляжном клубе и затем пообедать в "Оксфорд-юнионе". Но Бернард возразил, что и в Торки, и в Оксфорде будет слишком людно. — Ну тогда в Сент-Андрус, поиграем там в электромагнитный гольф. Но опять не хочет Бернард: не стоит, видите ли, на гольф тратить время. — А на что же его тратить? — спросила Ленайна не без удивления. На пешие, видите ли, прогулки по Озерному краю — именно это предложил Бернард.

Land on the top of Skiddaw and walk for a couple of hours in the heather. "Alone with you, Lenina." "But, Bernard, we shall be alone all night." Bernard blushed and looked away. "I meant, alone for talking," he mumbled. "Talking? But what about?" Walking and talking-that seemed a very odd way of spending an afternoon. In the end she persuaded him, much against his will, to fly over to Amsterdam to see the Semi-Demi-Finals of the Women's Heavyweight Wrestling Championship. "In a crowd," he grumbled.

Приземлиться на вершине горы Скиддо и побродить по вересковым пустошам. — Вдвоем с тобой, Ленайна. — Но, Бернард, мы всю ночь будем вдвоем. Бернард покраснел, опустил глаза. — Я хочу сказать — побродим, поговорим вдвоем, — пробормотал он. — Поговорим? Но о чем? Бродить и говорить — разве так проводят люди день? В конце концов, она убедила Бернарда, как тот ни упирался, слетать в Амстердам на четвертьфинал чемпионата по борьбе среди женщин-тяжеловесов. — Опять в толпу, — ворчал Бернард.