As they prepared for sleep in the inn at Bree, darkness lay on Buckland; a mist strayed in the dells and along the river-bank. The house at Crickhollow stood silent. Fatty Bolger opened the door cautiously and peered out. A feeling of fear had been growing on him all day, and he was unable to rest or go to bed: there was a brooding threat in the breathless night-air. As he stared out into the gloom, a black shadow moved under the trees; the gate seemed to open of its own accord and close again without a sound. Terror seized him. He shrank back, and for a moment he stood trembling in the hall. Then he shut and locked the door.

Когда они готовились ко сну в гостинице Пригорья, тьма легла на Бакленд: туман потянул с низин и с берегов рек. Дом в Крикхэллоу стоял молча. Фетти Болдер осторожно открыл дверь и выглянул. Весь день в нем нарастало чувство ужаса, и он не мог ни работать, ни отдыхать: в ночном воздухе нависла угроза. Когда он смотрел во тьму, под деревьями двинулась темная тень, и ворота, казалось, открылись сами по себе и тут же беззвучно закрылись. Ужас охватил его. Он отшатнулся и несколько мгновений, дрожа, стоял в прихожей. Затем закрыл дверь на засов.

The night deepened. There came the soft sound of horses led with stealth along the lane. Outside the gate they stopped, and three black figures entered, like shades of night creeping across the ground. One went to the door, one to the corner of the house on either side; and there they stood, as still as the shadows of stones, while night went slowly on. The house and the quiet trees seemed to be waiting breathlessly. There was a faint stir in the leaves, and a cock crowed far away. The cold hour before dawn was passing. The figure by the door moved. In the dark without moon or stars a drawn blade gleamed, as if a chill light had been unsheathed. There was a blow, soft but heavy, and the door shuddered.

Стояла глубокая ночь. Послышались звуки лошадиных копыт: кто-то тихо вел лошадей по дороге. У ворот топот смолк, и появились три черные фигуры и, как ночные тени, крадучись двинулись к дому. Одна подошла к двери, две другие к разным сторонам дома за углы. И так они стояли, как тени от камня, а ночь медленно тянулась. Дом и деревья, казалось, ждали, затаив дыхание. Слабо зашуршали листья, где-то далеко закричал петух. Приближался холодный, предрассветный час. Фигура у двери шевельнулась. Во тьме без луны и звезд сверкнуло обнаженное лезвие, как будто зажгли холодный свет. Раздался удар, мягкий, но тяжелый, и дверь задрожала.

'Open, in the name of Mordor!' said a voice thin and menacing. At a second blow the door yielded and fell back, with timbers burst and lock broken. The black figures passed swiftly in. At that moment, among the trees nearby, a horn rang out. It rent the night like fire on a hill-top. AWAKE! FEAR! FIRE! FOES! AWAKE! Fatty Bolger had not been idle. As soon as he saw the dark shapes creep from the garden, he knew that he must run for it, or perish. And run he did, out of the back door, through the garden, and over the fields. When he reached the nearest house, more than a mile away, he collapsed on the doorstep.

— Откройте, именем Мордора! — произнес тонкий и зловещий голос. От второго удара дверь поддалась и упала — замок был сломан, во все стороны брызнули щепки. Черные фигуры быстро прошли в дверь. В этот момент в деревьях поблизости раздался звук рога. Он звенел в ночи, как огонь на вершине холма. "ВСТАВАЙТЕ! УЖАС! ОГОНЬ! ВРАГИ! ВСТАВАЙТЕ!" Фетти Болдер был вовсе не дурак. Увидев темные фигуры, крадущиеся в саду, он понял, что должен либо бежать, либо погибнуть. И он бежал — через черный ход, через сад и поле. Добравшись до ближайшего дома более чем в миле, он без сил упал у порога.

'No, no, no!' he was crying. 'No, not me! I haven't got it!' It was some time before anyone could make out what he was babbling about. At last they got the idea that enemies were in Buckland, some strange invasion from the Old Forest. And then they lost no more time. FEAR! FIRE! FOES! The Brandybucks were blowing the Horn-call of Buckland, that had not been sounded for a hundred years, not since the white wolves came in the Fell Winter, when the Brandywine was frozen over. AWAKE! AWAKE! Far-away answering horns were heard. The alarm was spreading.

— Нет! Нет! Нет! — закричал он. — Не я! У меня его нет! Прошло некоторое время, прежде чем кто-нибудь смог понять, что он говорит. Наконец, соседи поняли, что в Бакленде враги, что произошло вторжение чужаков из старого леса. Больше они не теряли времени. УЖАС! ОГОНЬ! ВРАГИ! Звучал рог тревоги — в Бакленде не слышали его уже свыше ста лет, с тех пор, как в свирепую зиму, когда замерзла Брендивайн, напали белые волки. ВСТАВАЙТЕ! ВСТАВАЙТЕ! Где-то далеко послышался ответный звук рога. Тревога распространялась.

The black figures fled from the house. One of them let fall a hobbit-cloak on the step, as he ran. In the lane the noise of hoofs broke out, and gathering to a gallop, went hammering away into the darkness. All about Crickhollow there was the sound of horns blowing, and voices crying and feet running. But the Black Riders rode like a gale to the North-gate. Let the little people blow! Sauron would deal with them later. Meanwhile they had another errand: they knew now that the house was empty and the Ring had gone. They rode down the guards at the gate and vanished from the Shire.

Черные фигуры отпрянули от дома. Один из них уронил при этом плащ хоббита. На дороге послышался топот копыт, перешедший в галоп, он прогремел во тьме. Везде вокруг Крикхэллоу раздавались звуки рога, слышались крики и топот. Но Черные Всадники как буря пронеслись через северные ворота. Пусть трубят маленькие человечки! Саурон займется ими позже. А пока у них другое поручение: теперь они знают, что дом пуст и Кольца в нем нет. Они проскакали мимо охраны ворот и исчезли из Удела.