After a breakfast, which was an exact replica of the meal of the preceding day and an index of practically every meal which followed while I was with the green men of Mars, Sola escorted me to the plaza, where I found the entire community engaged in watching or helping at the harnessing of huge mastodonian animals to great three-wheeled chariots. There were about two hundred and fifty of these vehicles, each drawn by a single animal, any one of which, from their appearance, might easily have drawn the entire wagon train when fully loaded.

После завтрака, который был точной копией, меню предыдущего дня и прототипом всех фактически последовавших за ним в течение всего того времени, что я пробыл с зелеными людьми Марса, Сола провела меня на площадь, где я застал всю общину занятой наблюдением за работой по загрузке огромных мастодонтообразных животных в большие трехколесные повозки. Там было около двух с половиной сотен этих повозок, в каждую было впряжено по одному животному. Судя по их виду, каждое из них легко могло бы вынести на себе целый основательно нагруженный фургон фуража.

The chariots themselves were large, commodious, and gorgeously decorated. In each was seated a female Martian loaded with ornaments of metal, with jewels and silks and furs, and upon the back of each of the beasts which drew the chariots was perched a young Martian driver. Like the animals upon which the warriors were mounted, the heavier draft animals wore neither bit nor bridle, but were guided entirely by telepathic means. This power is wonderfully developed in all Martians, and accounts largely for the simplicity of their language and the relatively few spoken words exchanged even in long conversations.

Сами повозки были велики, удобны и роскошно разукрашены. На каждой из них сидела женщина-марсианка, увешанная металлическими украшениями, драгоценными камнями и мехами, а на спине животного, везшего повозку, восседал молодой марсианский возница. Подобно животным, на которых ехали воины, более грубые упряжные животные тоже не имели ни удил, ни поводьев и управлялись исключительно при помощи телепатии. Эта телепатическая сила изумительно развита во всех марсианах и щедро искупает примитивность их языка и сравнительно небольшое количество слов, которыми они обмениваются даже в длинных беседах.

It is the universal language of Mars, through the medium of which the higher and lower animals of this world of paradoxes are able to communicate to a greater or less extent, depending upon the intellectual sphere of the species and the development of the individual. As the cavalcade took up the line of march in single file, Sola dragged me into an empty chariot and we proceeded with the procession toward the point by which I had entered the city the day before. At the head of the caravan rode some two hundred warriors, five abreast, and a like number brought up the rear, while twenty-five or thirty outriders flanked us on either side.

Это универсальный язык Марса, посредством которого высшие и низшие животные Марса могут общаться между собой, в большей или меньшей степени, в зависимости от сферы интеллектуальных интересов каждого вида, от развития индивида. Когда кавалькада, выстроившись гуськом, тронулась в путь, Сола втащила меня в пустую повозку, и мы последовали вместе с процессией по направлению к тому пункту, через который я вступил в город накануне. Во главе каравана ехало около двухсот воинов, по пять в ряд, и такое же количество находилось в арьергарде, между тем двадцать или тридцать всадников составляли нашу охрану с каждой стороны.

Every one but myself—men, women, and children—were heavily armed, and at the tail of each chariot trotted a Martian hound, my own beast following closely behind ours; in fact, the faithful creature never left me voluntarily during the entire ten years I spent on Mars. Our way led out across the little valley before the city, through the hills, and down into the dead sea bottom which I had traversed on my journey from the incubator to the plaza. The incubator, as it proved, was the terminal point of our journey this day, and, as the entire cavalcade broke into a mad gallop as soon as we reached the level expanse of sea bottom, we were soon within sight of our goal.

Все, кроме меня, мужчины и женщины были сильно вооружены, и в хвосте каждой повозки шествовала марсианская собака. Моя собственная собака следовала непосредственно за нами. В самом деле, верное животное в течение всех десяти лет, что я провел на Марсе, ни разу добровольно не покидало меня. Наша дорога проходила через маленькую долину, расположенную перед городом, через холмы и затем вела вниз на дно мертвого моря, которое я пересек в своем путешествии от инкубатора до площади. Инкубатор, как оказалось, был конечным пунктом нашего путешествия в этот день, и вся кавалькада пустилась бешеным галопом, как только мы достигли плоской поверхности морского дна.

On reaching it the chariots were parked with military precision on the four sides of the enclosure, and half a score of warriors, headed by the enormous chieftain, and including Tars Tarkas and several other lesser chiefs, dismounted and advanced toward it. I could see Tars Tarkas explaining something to the principal chieftain, whose name, by the way, was, as nearly as I can translate it into English, Lorquas Ptomel, Jed; jed being his title. I was soon appraised of the subject of their conversation, as, calling to Sola, Tars Tarkas signed for her to send me to him.

Вскоре Цель наших стремлений предстала перед нашим взором. Когда мы приблизились к ней, повозки, с точностью, применяемой в военном деле, были расположены по четырем сторонам отгороженного пространства, и человек десять воинов во главе с гигантом-вождем и при участии Тарса Таркаса и нескольких других более мелких главарей спустились на землю и направились к инкубатору. Я видел Тарса Таркаса, объяснявшего что-то главному вождю, имя которого, поскольку я йогу передать его земным языком, было Лоркас Птомель Джед, причем Джед было его титулом. Я скоро был посвящен в предмет их беседы, так как Тарс Таркас подозвал Солу, сказав ей, чтобы она послала меня к нему.